В СССР люди хотели не только сказку сделать былью, но и научную фантастику. Телепатия, лодки-амфибии, способные прорываться через толщу земли, космические самолеты – все эти проекты разрабатывались нашими учеными.
Мозговое радио
В 1923 году инженер-электрик Бернард Кажинский представил свой проект «мозгового радио», способного передавать импульсы мозга, превращая их в сигналы, на огромные расстояния. Он высказал гипотезу, что человек – это живая радиостанция, которая может работать и как радиопередатчик и как радиоприемник. Таким образом, электромагнитные волны, переданные одним человеком, могут быть восприняты другим, если он одинаково настроен с передающим. Результаты его исследований стали настоящей сенсацией. Его приглашали с лекциями крупнейшие исследовательские институты и лаборатории мира. По возвращении на родину, его разработки были признаны эффективными и были предоставлены все условия для продолжения экспериментов.
17 марта 1924 года в Москве прошли первые испытания «мозгового оружия», позволяющего дистанционно и разрушительно воздействовать на организм. Ударной силой стали низкочастотные волны, излучаемые «мозговым радио». Опыты проводили на животных, а суть эксперимента состояла в том, чтобы заставить собаку мозговым сигналом взять нужную книгу из стопки и принести ее членам комиссии. Собаки прекрасно справлялись с задачей, но после этого по какой-то причине становились совершенно неспособные к исполнению обычных команд и дрессировке. О дальнейшей судьбе «мозгового радио» известно мало, но очевидно, что работа над ним под руководством Кажинского вскоре прекратилась. Сам ученый до конца своих дней верил в возможность создания своего изобретения. Он умер в 1962 году, незадолго до смерти издав вторую книгу о "мозговом радио", в которой подробно описал свою идею и призывал к ее дальнейшей разработке.
17 марта 1924 года в Москве прошли первые испытания «мозгового оружия», позволяющего дистанционно и разрушительно воздействовать на организм. Ударной силой стали низкочастотные волны, излучаемые «мозговым радио». Опыты проводили на животных, а суть эксперимента состояла в том, чтобы заставить собаку мозговым сигналом взять нужную книгу из стопки и принести ее членам комиссии. Собаки прекрасно справлялись с задачей, но после этого по какой-то причине становились совершенно неспособные к исполнению обычных команд и дрессировке. О дальнейшей судьбе «мозгового радио» известно мало, но очевидно, что работа над ним под руководством Кажинского вскоре прекратилась. Сам ученый до конца своих дней верил в возможность создания своего изобретения. Он умер в 1962 году, незадолго до смерти издав вторую книгу о "мозговом радио", в которой подробно описал свою идею и призывал к ее дальнейшей разработке.
Летающий танк А-40
В 1941 году командование Красной Армии поставило перед главным инженером планерного управления Наркомата авиационной промышленности Олегом Антоновым сложную задачу, над которой билось уже не одно поколение конструкторов – поднять в воздух бронетехнику. Задумка состояла в создании бронемашины, которая смогла бы передвигаться по воздуху. Это позволило бы перебрасывать ее партизанам для усиления сопротивления на оккупированных территориях. Антонов решил «не изобретать велосипед», а взять легкий танк T-60, принятый на вооружение в Красной армии, и приделать ему легкие деревянные крылья «кукурузника». Предполагалось, что летающий танк будет буксироваться до места назначения по воздуху, а потом с помощью своих крыльев планировать до нужной точки посадки. Сразу после приземления крылья должны были сбрасывать, и летающий танк был готов к бою. Но первый и последний полет танка А-40 оказался неудачным. Взятый для буксировки бомбардировщик ТБ-3 не смог обеспечить стабильный полет даже для максимально облегченного танка со слитым топливом, снятой башней и инструментальным ящиком. Двигатели у ТБ-3 начали перегреваться от такой нагрузки при самых благоприятных условиях, что уж говорить об условиях военной операции.
Космический истребитель «Спираль»
В разгар Холодной войны в СССР рассматривали любые условия для ведения войны, не забывали и про космос. В ответ на разработку США орбитального пилотируемого перехватчика-разведчика-бомбардировщика X-20, в СССР решили создать собственную авиационно-космическую систему. Сложную и совершенно секретную задачу поставили перед конструкторским бюро 115, где исследования проводил главный конструктор Глеб Лозино-Лозинский. Проект получил название «Спираль». Он должен был стать первым космическим боевым кораблем СССР.
Лозино-Лозинский предложил создать «Спираль» из трех основных частей: гиперзвукового самолета-разгонщика (ГСР), двухступенчатого ракетного ускорителя и орбитального самолета. По задумке, самолет-разгонщик служил для достижения скорости 7,5 тысяч км/ч и выхода на 30 км высоту. Потом орбитальный самолет отделялся от ГСР и с помощью ракетного ускорителя достигал первой космической скорости (7,9 км/c). Таким образом, самолет выходил на околоземную орбиту и мог приступать для выполнения собственных задач: разведка, перехват космических целей, бомбардировка «космос-Земля» и так далее. Предложенная конструкция имела ряд преимуществ. Например, быстрое достижение самолетом любой точки земного шара и посадка при любых условиях. Но во второй половине 70-х, когда первый аппарат был построен и готов к испытаниям, проект внезапно закрыло высшее руководство. Министр обороны СССР Андрей Гречко выбросил всю документацию, заявив, что «Фантазиями заниматься не будем». Так был преждевременно похоронен один из самых перспективных космических проектов СССР.
В разгар Холодной войны в СССР рассматривали любые условия для ведения войны, не забывали и про космос. В ответ на разработку США орбитального пилотируемого перехватчика-разведчика-бомбардировщика X-20, в СССР решили создать собственную авиационно-космическую систему. Сложную и совершенно секретную задачу поставили перед конструкторским бюро 115, где исследования проводил главный конструктор Глеб Лозино-Лозинский. Проект получил название «Спираль». Он должен был стать первым космическим боевым кораблем СССР.
Лозино-Лозинский предложил создать «Спираль» из трех основных частей: гиперзвукового самолета-разгонщика (ГСР), двухступенчатого ракетного ускорителя и орбитального самолета. По задумке, самолет-разгонщик служил для достижения скорости 7,5 тысяч км/ч и выхода на 30 км высоту. Потом орбитальный самолет отделялся от ГСР и с помощью ракетного ускорителя достигал первой космической скорости (7,9 км/c). Таким образом, самолет выходил на околоземную орбиту и мог приступать для выполнения собственных задач: разведка, перехват космических целей, бомбардировка «космос-Земля» и так далее. Предложенная конструкция имела ряд преимуществ. Например, быстрое достижение самолетом любой точки земного шара и посадка при любых условиях. Но во второй половине 70-х, когда первый аппарат был построен и готов к испытаниям, проект внезапно закрыло высшее руководство. Министр обороны СССР Андрей Гречко выбросил всю документацию, заявив, что «Фантазиями заниматься не будем». Так был преждевременно похоронен один из самых перспективных космических проектов СССР.
Подземная лодка «Боевой крот»
После завершения Второй мировой войны в руки советского руководства попали проекты немецких подземных танков «Субтеррина» и «Змея Мидграда». Они планировались как амфибии, способные двигаться по земле, под землей и даже под водой на глубине до 100 метров. В результате длительного исследования чертежей группой ученых под руководством профессоров Г. И. Бабата и Г. И. Покровского был вынесен вердикт: машину можно использовать для боевых целей. Предполагалось, что такая боевая подземная лодка сможет добраться до стратегически важных объектов противника и взорвать их прямо из под земли. Взрыв в этом случае можно будет объяснить землетрясением.
В срочном порядке были выделены кадры и средства на создание собственного подземного танка, который получил кодовое название «боевой крот». Была создана машина на ядерном реакторе, способная двигаться через толщу земли со скоростью 7 км/ч. Результаты первых испытаний в уральских горах поразили всех: «крот», внедрившись в грунт без всяких сложностей, прошел 15 км и разрушил бункер условного противника. Это был полный успех. Но повторный эксперимент неожиданно завершился полной катастрофой. Субтеррина по неизвестным причинам взорвалась, вся команда погибла. Проект приостановили, а при Брежневе он был закрыт окончательно.
В срочном порядке были выделены кадры и средства на создание собственного подземного танка, который получил кодовое название «боевой крот». Была создана машина на ядерном реакторе, способная двигаться через толщу земли со скоростью 7 км/ч. Результаты первых испытаний в уральских горах поразили всех: «крот», внедрившись в грунт без всяких сложностей, прошел 15 км и разрушил бункер условного противника. Это был полный успех. Но повторный эксперимент неожиданно завершился полной катастрофой. Субтеррина по неизвестным причинам взорвалась, вся команда погибла. Проект приостановили, а при Брежневе он был закрыт окончательно.
Атомолет
В 50-е годы XX века, как в разгар холодной войны, в СССР и США идет активное освоение «мирного атома». Вместе с успехами в этой области возникает резонный вопрос: можно ли использовать атомную энергию для военных целей? Например, в авиации в качестве альтернативы керосину. У последнего есть, по крайней мере, два больших минуса – во-первых, его небольшая энергоемкость, во-вторых, большой расход при полете. Замена его продуктом ядерной реакции не только бы сократила расходы, но и увеличила бы время пребывания лайнеров в воздухе почти до бесконечности. А в условиях Холодной войны, в отсутствии у двух противоборствующих сторон баллистических ракет, две сверхдержавы очень нуждались в средстве доставки атомных бомб.
В этих условиях, в СССР и США начинаются сверхсекретные работы над первым атомолетом. В начале апреля 1955 года, после подтверждения советскими физиками возможности создания ядерной энергоустановки для самолетов, Совмин СССР издает поручение, согласно которому конструкторские бюро Туполева А.Н., Лавочкина С.А. и Мясищева В.М. должны были создать тяжелый самолет с ядерной энергоустановкой. Причем, работа велась обособленно для усиления фактора конкуренции. Создание двигателя-реактора было поручено бюро Николая Кузнецова и Архипа Люльки.
Но разработчики сразу столкнулись с серьезной проблемой, следствием ядерной реакции – радиацией. При обслуживании такого самолета смертельной опасности подвергались не только члены экипажа, но и наземный обслуживающий персонал. По предварительным расчетам, проектный атомолет М-60 должен был «фонить» еще пару месяцев после полета.
Кроме того, ученые не смогли найти ответ, как защитить атмосферу от ядерных остатков. Один старт ракеты или самолета с атомным двигателем должен был создать вокруг себя мертвую, зараженную зону. И наконец, возможность авиакатастрофы самолета с ядерным реактором на борту окончательно решила судьбу атомолетов. Как сказал впоследствии доктор Герберт Йорк, один из руководителей программы атомолетов в США: «Во-первых, самолёты иногда, бывает, падают. И сама по себе мысль о том, что где-то летает ядерный реактор, который вдруг может упасть, была неприемлемой». Возможность авиакатастрофы, автоматически становившейся экологической, послужила отрезвляющим фактором в гонке за создание первого атомолета. Программы разработок были свернуты в СССР и США в 1960-х годах.
В этих условиях, в СССР и США начинаются сверхсекретные работы над первым атомолетом. В начале апреля 1955 года, после подтверждения советскими физиками возможности создания ядерной энергоустановки для самолетов, Совмин СССР издает поручение, согласно которому конструкторские бюро Туполева А.Н., Лавочкина С.А. и Мясищева В.М. должны были создать тяжелый самолет с ядерной энергоустановкой. Причем, работа велась обособленно для усиления фактора конкуренции. Создание двигателя-реактора было поручено бюро Николая Кузнецова и Архипа Люльки.
Но разработчики сразу столкнулись с серьезной проблемой, следствием ядерной реакции – радиацией. При обслуживании такого самолета смертельной опасности подвергались не только члены экипажа, но и наземный обслуживающий персонал. По предварительным расчетам, проектный атомолет М-60 должен был «фонить» еще пару месяцев после полета.
Кроме того, ученые не смогли найти ответ, как защитить атмосферу от ядерных остатков. Один старт ракеты или самолета с атомным двигателем должен был создать вокруг себя мертвую, зараженную зону. И наконец, возможность авиакатастрофы самолета с ядерным реактором на борту окончательно решила судьбу атомолетов. Как сказал впоследствии доктор Герберт Йорк, один из руководителей программы атомолетов в США: «Во-первых, самолёты иногда, бывает, падают. И сама по себе мысль о том, что где-то летает ядерный реактор, который вдруг может упасть, была неприемлемой». Возможность авиакатастрофы, автоматически становившейся экологической, послужила отрезвляющим фактором в гонке за создание первого атомолета. Программы разработок были свернуты в СССР и США в 1960-х годах.
Journal information